Путешествия не закончились...

Я родился в 1980 году в угольном городке Губахе, что в Пермской области; снег там лежал черными и белыми пластами, а весной вовсе превращался в оксюморон…
Потом мы с мамой уехали в Пермь, где был детский сад с кукурузной кашей и макаронной запеканкой и 6 классов средней школы с первой любовью и драками, с дружбой и приключениями, с пятерками в дневнике и самым плохим поведением в классе.
Потом был юг, золотая медаль в сельской школе и 4 курса русского языка и литературы в Таганрогском пединституте. Весной цвели фруктовые деревья, а летом – Азовское море. Осенью в старых захламленных двориках пахло виноградом, а на асфальт с треском падали грецкие орехи. Зимой шли дожди; в редкие снежные деньки человек с лыжами вызывал улыбку, а в Новый год в дома ставили сосенки.
В те же годы работал сторожем, грузчиком, «бетономешалкой» на стройках, редактором городского еженедельника. Дебютировал в составе авторов сборника стихотворений, смешного и провинциального. Тем не менее, радовался.
…Постоянно мечтал о своих северных краях, и особенно о крохотной деревушке Бахари, откуда пошла моя фамилия, где родился отец, куда мальцом приезжал каждое лето…
Эта деревня трехвекового возраста скособочилась на берегу легендарной северной реки Вишеры, у подножия Полюдова камня, в древней темнохвойной тайге.
И вот, в 2005-м, я бежал из городов и устроился жить в Бахарях. Помимо меня, в деревне обитало еще 5 человек – деды да бабки… Я ходил по лесам и горам, плавал по рекам и был счастлив. Читал Есенина и Рубцова, и много кого еще. Устроился «служить» в заповедник «Вишерский», в должности методиста по экологическому просвещению; и еще крепче влюбился в природу Северного Урала.
Неожиданно пришла Любовь. С нею снова переехал, в Пермь.
Но думается мне, что путешествия не закончились.

 

 

Монетка

 

Сентябрь вымывает зелень

Екатерининских монет.

Но никого в помине нет,

Кто подобрал бы их… Разменян

Медяк на золото тайги,

На серебро висящих ниток,

На ископаемых улиток

Коллекционные витки…

 

И я когда-нибудь расстанусь

С пустынным берегом. Тогда

Свинцом осенняя вода

Пробьёт натянутый мой парус.

Я буду камень, всплеск, листок.

Неосязаемый до дрожи.

 

Потом подумаю – и брошу

Свою монетку на песок.

 

 

***

 

До свидания, август. Твои корабли

Чинно вышли на сушу – и там затонули.

Долговязые мачты торчат из земли.

Капитаны мертвы, а команды в загуле.

 

Если, август, я был бы матросом твоим,

Я не вынес бы горя осенних прогулок,

Где оборваны ванты гнилых паутин

И где звук под ногами предательски гулок.

 

Но я даже не юнга. Мои корабли

Раскрываются в лист, никуда не впадая.

До свидания, август. Я жду на мели,

По твоим парусам облетевшим шагая.

 

***

 

Сентябрь – тонких

Материй месяц.

По льдистой кромке

Июльских грешниц,

Без лет, без фарса,

Парад унылый.

В кричащих красках

Немые дыры.

 

Любви всеверной

Короткий месяц.

Материй меру

По скрипу лестниц –

Душа приносит –

Не угадаешь.

Одеть попросит –

Тогда узнаешь

 

Прощений цену,

Любви осенней.

И как на сцену

В парад последний,

По кромке льдистой,

Украдкой встанешь.

Стоишь, расхристан,

И дождь глотаешь.

 

***

 

…И вновь песчаная дорога

Меня уводит в сонный бор,

Где сосны в солнечных потоках

Молекулярный соль-минор

Во мхи серебряные сыплют;

И где, неистов – и незыблем,

Раскинул волны океан,

Корнями свитый на века;

 

Где под ногами шёпот рыбин –

В холодной чёрной глубине,

Меж якорей и донных рытвин,

Они, навек окаменев,

От скуки овладели речью.

И, если вспомню, то отвечу

Я им на том же языке,

Зажав чешуинку в руке.

 

***

 

Любит-не любит, любит-не любит…

Лето уходит. Летят лепестки.

Будет ли счастье земное, не будет?

Будет спасение мне от тоски?

 

В белых цветах посредине июля

Я собираю Ларисе букет.

Любит, ах как же меня она любит!

Будет спасение мне или нет?

 

Летние дни облетят лепестками.

И листопадом осенние дни.

Я не спешу обрывать их руками,

Но осыпаются сами они.

***

 

Дрожит душа моя, когда,

Нежна, безжалостна, свежа,

Повсюду проступает осень,

Когда железная вода,

Как будто лезвием ножа,

Пространство косит.

 

Когда алеющий надрез,

Наполнив землю до краёв,

Ещё горит, не иссякает,

И вырастает до небес

Кровавый лес, и вороньё

Чернит крестами.

 

Когда восходит в абсолют

Палитра мира, а затем

Всё обращается в туманность –

Мне остаётся дрожь свою

В крестах осенних теорем

Принять как данность.

 

 

3.145.35.178