Венесуэлец Вульф

Владимир - победитель и лауреат нескольких поэтических конкурсов, обладатель cеребряного Кубка и Бронзовой медали Poet of Merit, награжден медалью US Poetry Ambassador 2006. Имя Володи Моргана внесено в энциклопедию The International: Who`s Who In Poetry.

Автор - Золотой лауреат Национальной литературной премии "Золотое Перо Руси-2008".

Золотое детство! Белое величие заваленных снегом необозримых российских просторов! Лоснящийся зеленый отблеск новогодних елок. Бабушкины несбыточные мечты о некиих золотых иерусалимских яблочках! Солнце плясало, уссурийские тигры шли на поклон...

Но это всё было где-то далеко. В эти дни в Монреале царил очередной квебекский «тампет де неж». Говоря по русски, пурган, «тампец» -- ни пройти ни проехать. В регулярной, построенной по проекту, тюрьме Бордо занесло снегом внутренний дворик для прогулок и призоньеры целыми днями безвылазно сидели в помещениях, где все конструктивно прочно, обстоятельно и подчеркнуто сурово: стены, решетки, вмурованные в бетон столики в общем холле, стальные табуреты, стальные нары по камерам и - культ физической силы.

Венесуэлец Уго из сектора «Джи», залетевший в Бордо за наркотики, выглядел совсем плохо. В русской тюрьме, какой она представляется по советскому кинофильму «Вокзал на двоих» с участием Олега Басилашвили и Людмилы Гурченко, такого зека назвали бы доходягой. Его уделом было бы там суетиться «шнырем», опорожняя параши. Здесь, в современной, канадско-квебекской, параш не было: они изжили сами себя как рабочий класс по мере осуществления пролетарской революции и развития постиндустриального общества, как сионизм с возрождением изральского государства. Вместо лоханок и параш – молочно-белые унитазы.

Уго был «шестеркой». Сходить на второй этаж принести забытые кем-нибудь сигареты. «Уго, сбегай!». Приготовить кофе... «Уго!». Заложить хлеб в тостер... «Давай, Уго!». Встретить утром в дверях молоко для арестантов и распределить его по камерам... «Не спи, Уго!».

Внешность венесуэльца вызывала сочувствие. Выглядел он лет на тридцать пять, хотя был всего лишь двадцати пяти. Смугл, черноглаз и косоглаз, среднего роста; худ, костляв, точнее, изможден; черные волосы свисают паклей-рваклей. Из-под традиционной для латиносов пестрастой тишотки с короткими рукавами болезненно обнажались исколотые до почернения вены локтевых суставов на обеих руках и такие же иссиня черные запястья.

-Я колоться бросил! – не без гордости сказал в последний день Старого года венесуэлец Уго русскому парню Василию, сидящему с ним за одним столом в холле. –Я знаю, русские не любят этого.

-Угу! – ответил Василий, которого здесь называли полным именем Басилиус. – Зато мы пьем все, что горит и ебём все, что шевелится.

У венесуэльца, кроме всего, были неадекватные реакции шизофреника. Кося черным глазом, он оживленно жестикулировал руками невпопад словам и с упоением врал. Сообщив свеженькому «русскому», что перестал колоться, Уго сокровенно умолчал о том, что пристрастился к марихуане и потому оказался в услужении у всякого, кто давал ему «дернуть» разок другой ихнего «косяку».

Кроме чтения ежедневных газет и просмотра пяти телевизионных программ главным развлечением узников в тюрьме Бордо был армреслинг. Сидят-сидят зеки за серыми ватрушками вмурованных в бетонный пол мраморных столов и вдруг, откинув игральные карты, схватятся ни с того ни с сего тягаться руками.

Вообще, борьба на руках – хороший релаксатор для мозгов. Как вид спорта по умственному развитию участников занимает второе место после перетягивания канатов. Словом, сплошное управление пробелом. Не сломайте клавиатуру вашего компьютера!

-Ставлю десять центов! – обычно выкрикивали в тюрьме Бордо болельщики в ожиднии единоборства и развлечения...

-Я - пять!

-Мои – пятнадцать!

Больше доллара обычно никто никогда не ставил, но потеха всякий раз ожидалась нешуточная.

-Эй, русский! –воскликнул как-то в опьянении очередной победы постоянный призер сектора, толстозадый Род. –Хочешь, я и тебя сломаю!

-Сломай, сломай! – ухмыльнулся сухопарый Басилиус. И призоньеры вздрогнули – их отпугивала нечеловеческая белизна лица русского, особо подчеркнутая голубыми жилками, бющимися на висках.

Ставки резко возросли. Впрочем, на русского мало кто ставил: по сравнению с Родом весу в нем было явно недостаточно. Да и возраст! Роду – тридцать пять, а этому под пятьдесят. И сидит русский в тюрьме «по легкому» - за превышение скорости на дороге, а не, скажем, за рэкет. Но сразу после команды «старт» Басилиус так властно и непререкаемо сильно припечатал руку Рода к мраморной столешнице, что зрители опешили.

-А ну, давай другой рукой! Давай левой!

Левая рука Басилиуса сработала как кузнечный молот при ударе о наковальню; послышался хруст сухожилий и костей в локтевом суставе Рода. Зрители в ужасе отшатнулись.

Когда-то давным-давно, Василий будучи студентом-социологом, подрабатывал грузчиком в конторе «За год зерно»; на радостях от рождения своего второго сына, он пошел и боролся «на руках» с лучшим медвежатником города в зачумленном подвальном этаже пивного бара «Жигули», что располагался тогда на углу Владимирского проспекта и Невского. Ставку в двадцать кружек пива Василий выиграл, а потом ударом «под дых» свалил оскорбленного соперника, бросившегося с ножом на победителя.

Проживая в Монреале более пятнадцати эмигрантских лет, Басилиус последние семь из них работал при холодильнике колбасной фабрики на разделке коровьих туш. Спозаранку, задолго до прихода других рабочих, он, как прикованный Прометей частного производства, уже стоял у своего оцинкованного стола в резиновых сапогах, в прорезиненном комбинезоне, в литых перчатках. Поворот через спину от стола, захват двумя руками двухсоткилограммовой коровьей туши, снятие ее с металлического крюка, бросок туши на стол. Движение правой рукой: электропила вгрызается в брызжущее кровью красное мясо. Движение левой рукой: замах топора – из туши вырубаются конечности. Вновь поворот через спину, новый захват...

Хозяева доверяли Басилиусу – у него был даже свой ключ от фабрики. Но вот однажды, поспешая на своей машинюшке на вахту, работник нарушил скорость на безлюдной дороге, и хозяева не стали оплачивать его «тикет». Пошло время, долг перед муниципалитетом нарос, и настырный Басилиус принципиально решил сесть, чем выплатить долг. Мяса Басилиус ни в каком виде в пищу не употреблял – только траву. Жил он один, ни с кем не разговаривал, в церковь никогда не ходил, но в раздевалке кое-кто заметил на впалой груди Василия затертый серебряный крестик.

--Я на тебя ставил! – не без гордости сказал Василию после схватки руками венесуэлец Уго. –Я выиграл приличную сумму и смогу приобрести марихуаны почти на два дня. Я тебя угощу, если хочешь. Но мне самому никогда никого не победить...

-Ты? – оценивающе оглядел собеседника Василий. --Можешь и ты победить. Хочешь для начала завалить вон того кудлатого рыжего сморчка, что сидит рядом с нашим президентом Родом?

-Да! Да!

-Пошли! Но для начала победы ответь мне: тебя зовут Уго, а как фамилия?

-Вулф! –с трудом выговорил свою фамилию Уго. --Мой отец был немцем.

-Ты когда-нибудь бывал в Европе, на родине отца?

-Да, я был один раз. В Кёльне. Это было потрясающе!

-А ты знаешь, что означает фамилия твоего отца?

-Нет, откуда мне это знать?

-«Вулф» - это крупное, сильное, хищное животное, - со знанием дела пояснил Василий.—Вулф до смерти загрызает коров и лошадей. Главное, всегда помни одно: у европейцев все фамилии характеристичны. Если твои предки – волки, то и ты – волк. В каждую отдельную секунду ты должен чувствовать себя сильным, чувствовать себя волком.

Венесуэлец завороженно слушал Василия. Тот убежденно сказал:

-Сегодня у русских святки. Ты не знаешь, что это такое. И не надо. Но я знаю старинный русский заговор, дающий людям нечеловеческую силу. Я его прочту и ты станешь непобедим.

Басилиус снял с себя крестик, поднес к лицу венесуэльца, приказал:

-Закрой глаза, слушай внимательно!

И заговорил по-русски:

"Вот, из Байрона:

«Свободной Мысли вечная Душа, -

Всего светлее ты в тюрьме, Свобода!

Там лучшие сердца всего народа

Тебя хранят, одной тобой дыша».

К сожалению, Уго ничего не понимал из того о чем глаголил Вася, но его заскорузлую душу захватили вдруг возвышенные интонации в голосе добровольного наставника и в черных косящих зрачках Уго вдруг вспыхнули какие-то непонятные огненные искорки. А Басилиус продолжал:

-Отче наш, Иже еси на небеси! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.

После всего Басилиус широко перекрестился и добавил:

-Аминь!

Однако выбранный Басилиусом «сморчок» вовсе сморчком и не являлся. Это был сильный, хитрый и опытный квебекский бомж, глава бомжарей. Весь туристский сезон его подвластные разными способами «бомбили» туристов, а на зиму разбредались кто куда. Главарь устраивался в тюрьму, поджигая пустые дома на окраинах города и получая срока на весь холодный период. Он упорно сопротивлялся Уго, болельщики приуныли, но Уго вдруг, словно вспомнив что-то, так потянул свою руку, что противник не выдержал и сломался.

-Ай вон!.. – растерянно вскрикнул Уго. И через мгновение, осознав победу, заорал во все горло и запрыгал: -- Ай вон! Виктори! Ай вон!

-Донт фогет: ю ар Вольф! – сказал Василий. –Если ты бросишь наркотики и марихуану, ты сможешь зарабатывать деньги в пабах. И ты всегда будешь побеждать. Конечно, сначала в своей весовой категории.

-Плевать мне теперь на все! – кося глазом, без всякого преображения, сказал Уго. –Эй ты, сморчок, теперь твоя очередь «шестерить», а я буду сидеть возле нашего президента Рода! Гоу, мон ами, гоу!

18.217.84.171