Главный редактор портала «Одинцово-ИНФО» на Одинцовском телевидении

Главный редактор портала «Одинцово-ИНФО» Александр ЕРМОШИН по приглашению ведущей программы «ОТВ» Евгении АВГУСТИНОЙ принял участие в «Спорном вопросе» — 40-минутной программе, выдержанной в жанре небольшого ток-шоу. 

«Нужны ли нам плохие новости?» — такова была тема данного выпуска, а разговор в нём пошёл о многом, включая такую материю, как журналистская этика. Также в обсуждении участвовал психолог Вячеслав ИЛЬИН, ведущий психологической консультации на форуме «Одинцово-ИНФО».

Ведущий: Александр, почему, по вашему мнению, такое обилие чернухи, как модно сейчас говорить?

Александр Ермошин: Вы никогда не увидите на нашем портале «шокирующих подробностей» и так далее. Буквально перед тем, как прийти в студию, корреспондент прислал фотографии — на 67-м километре Минского шоссе случилось ДТП. Стоит разбитая машина, туловище человека в одной стороне, ноги в другой стороне. Мне нужно как главному редактору решить, что с этим делать. Естественно, я этого не размещаю, потому что портал смотрят и женщины, и дети, и другие впечатлительные сограждане.

Однажды на одном одинцовском сайте увидел фотографию — мужчина сидит на переднем сиденье автомобиля, пристегнут, но весь в крови. Ужасная фотография, врезалась в память. Если бы это увидел ребенок, страшно подумать, какую бы психологическую травму это ему нанесло. Можно подумать — это пропаганда безопасности дорожного движения. Что это более действенно.

Но, на мой взгляд, это просто удар по психике. Гораздо более действенно и куда более «эффектнее», если позволите, будет смотреться ботинок этого человека, который пострадал, ботинок на обочине. Этот кадр скажет гораздо больше, чем та расчлененка и кровь, к которой все мы уже давно привыкли. У нас глаз уже замылился, это уже не действует. Получается порочный круг — чем больше крови в наших новостях и репортажах, тем больше ее нужно давать в следующий раз, иначе это не произведет должного эффекта.

Здесь уже цитировали Чехова, я бы хотел еще Достоевского процитировать. В «Братьях Карамазовых» Лиза Хохлакова фантазирует, что пойдет на площадь и будет смотреть на распятого мальчика. «Он висит и стонет, а я сяду против и буду ананасный компот есть. Очень люблю ананасный компот». И так же мы сейчас утром сидим, включаем телевизор. Кофе, бутеброд — тот самый ананасный компот. Фантазии той девочки 19-го века стали суровой реальностью века 20-го. Здесь как раз и важно журналистское мастерство и мозги, которые находятся в голове этого самого журналиста. Будет ли он нас кормить этим ананасным компотом? Да, случаются убийства, да, случаются ДТП. Но что же, теперь молчать, не сообщать об этом? Вопрос, как это делать.

Ведущий: И как же нужно сообщать, по вашему мнению?

А. Е.: Менее крупно и более осторожно. Публикуя фотографии человека, который распростерся на проезжей части, нужно загнать себя в его шкуру и задуматься. Вот сейчас я выйду из этой студии, ну не дай Бог, что случится. Я тоже стану героем этих криминальных хроник? Мне бы очень не хотелось, чтобы меня фотографировали, и так далее. Нужно подумать о родных и близких этого человека.

Американский телеканал NBC, один из крупнейших в Америке. Освещает такое событие: сгорел дом, двое детей в нем сгорели заживо, страшная вещь. Родители стоят на фоне сгоревшего дома и держат фотографии детей, дети на фото улыбаются. Крупным планом — снимки в руках родителей и голос за кадром: «Страховые компенсации будут выплачены в течение двух недель». Все. И это действует гораздо сильнее, чем обгоревшие трупы в кадре. Я считаю, что так мы и должны все работать.

Ведущий: А можно сказать, что явно «чернушные» кадры используют те журналисты, которым явно не хватает мастерства преподнести материал по-другому?

А. Е.: Думаю, это просто от глупости.

Ведущий: Очень многие говорят, что плохие новости нужно ограничивать. Считаете ли вы, что это действительно нужная мера, Александр?

А. Е.: Жириновский слюной уже брызгал, единороссы, что-то хотели... Но дальше лозунгов дело не пошло. Почему-то. Я крамолу сейчас такую произнесу. Новости — они не хорошие и не плохие. Они не мальчики и не девочки, они появляются, ну да, у них есть отрицательный подтекст, но сами по себе они плохими не стали. Вопрос, как ее преподнести, как ее развернуть. Ее можно развернуть так, чтобы она не была плохой и ужасной, а полезной для общественности. «Переходите проезжую часть только в установленных местах», я буду продолжать преследовать этот пример. 

Ведущий: Сейчас манера подачи материала у журналистов если не агрессивная, то очень навязчивая. Что бы вы изменили в глобальном смысле? Какой вы видите журналистику лет через пять? Каким вы видите тот портал, на котором сейчас работаете?

А. Е.: Говорить о том, чтобы я хотел, чтобы все СМИ перестали публиковать расчлененку, такими громкими словам бросаться не буду. Нужно просто продолжать работать, я считаю, что вектор, который избран нашей редакционной политикой, вполне правильный. Я думаю, в какой-то момент вся эта кровь перестанет быть интересной для людей, и они станут голосовать пультом, как это делаю я. Мне неинтересно запускать в свою квартиру всю эту чернуху. Нужно наконец самим понять — хотим ли мы смотреть все это или будем с разинутыми ртами и с глазами по пять копеек пялиться в этот ящик под потолком на кухне, причитая: «Что же показывают по телевизору?» Нужно самим что-то делать. Переключать, выключать, не смотреть.

3.135.205.146