«Зонт» над Москвой

Мария Трушина с юных лет мечтала стать летчицей. В тридцатые годы авиация была повальным увлечением. Многие ее ровесники бредили небом. А у Марии к тому же оба брата летали на самолетах. Николай однажды даже взял Машу к себе на борт. Впечатлений хватило надолго. После того полета девушка еще больше утвердилась в своем решении покорять небесные просторы.
Однако она не стала торопить ход событий. Сначала поступила в медицинское училище в Воскресенске. По окончанию учебы лучших выпускников, в том числе и Трушину, направили под Воркуту, где шло большое строительство. Там и застала молодых медработников война. Они дружно решили проситься добровольцами на фронт. Мария получила отказ, так как ей только исполнилось семнадцать лет. Зато ей предложили место заведующей детскими яслями в Воркуте. Там ей пришлось, кроме всего прочего, исполнять обязанности и педиатра, и медицинской сестры. Детишки любили юную начальницу, а она продолжала писать заявления в военкомат. И к 43-му году все-таки добилась своего.
Новобранцев с севера привезли в Москву и перед распределением по частям поселили в Чернышевских казармах. Увидев однажды в коридоре майора в погонах с голубым кантом, Мария кинулась к нему: «Пожалуйста, возьмите меня в ваше подразделение, любую работу буду выполнять…»
Откуда ей было знать, что небесный цвет принадлежит не только авиаторам? В тот же день Мария Трушина стала бойцом дивизии аэростатного заграждения. Полк, в который ее зачислили, охранял Кремль и военную академию имени Фрунзе.
Основные битвы шли уже далеко от столицы, но напряжение не спадало. Москва жила по законам военного времени. Гражданского населения почти не было видно на улицах города. Но несмотря на некоторое запустение, кругом царили чистота и порядок. В аэростатном полку служили в основном девушки, хотя на их плечах лежал тяжелый, ответственный груз.
Если бы их спросили тогда, зимой 43-го, чего больше всего хочется, наверное, главное желание выдали бы покрасневшие от бессонницы глаза. Конечно, спать. Когда девчушки после дежурства входили в трамвай, редкие пассажиры сторонились. Их бушлаты пропахли потом, пропитались пылью. Это ведь только неискушенному человеку может показаться, что транспортировка газа – дело несложное. А у солдат аэростатных подразделений руки были в грубых мозолях и трещинах. Несмотря на большую физическую нагрузку, Мария Трушина и ее подруги в редкие, свободные от службы минуты спешили в военные госпитали – сдавать кровь для раненых. И пусть кружилась от слабости голова, но приятно было сознавать, что, возможно, какому-то незнакомому бойцу пятьсот граммов ее крови спасли жизнь.
Случались среди трудных боевых будней и более светлые моменты, когда приходили известия о победах Красной армии на фронтах. Сразу забывалось, что плечи ноют от тяжелой работы, хотелось взлететь в небо и оказаться выше плывущих, словно огромные киты, аэростатов.
Во второй половине 1944 года жизнь в столице стала оживляться. Возвращались домой из эвакуации москвичи, заработали предприятия. Но все так же несли боевые дежурства бойцы аэростатного заграждения. Народ засматривался, когда девушки-военнослужащие шагали к центру города, запевая на ходу «Строевую аэростатную»:
Расчеты боевые, девчата молодые
Свои аэростаты сдают-сдают,
Они летать умеют,
как птицы в небе реют,
Фашистскому стервятнику
Прорваться не дадут…
И ведь, действительно, не дали. Сумели защитить Москву.
В 1945 году военнослужащая Мария Матвеевна Трушина была демобилизована Кунцевским райвоенкоматом. В Одинцове началась новая полоса ее жизни – гражданская.
Лариса Родионова.
Фото из семейного архива
М. Трушиной.

18.117.196.217