Три опалённых войной детства

Сегодня в прессе публикуются многочисленные воспоминания участников войны о своих фронтовых дорогах и товарищах. Мне же хочется рассказать о людях, которым не пришлось воевать, но о Великой Отечественной они знают не понаслышке. «Мы родом из военного детства», — говорят три учительницы Одинцовской гимназии № 7.

Под прицелом врага
Эмилии Васильевне Калашниковой, учителю иностранного языка, в июне 1941 года было семь лет. Родилась она в семье учителей и жила в городе Ржеве. С первых месяцев войны город оказался на военном положении, немцы бомбили его день и ночь. «Помню, — рассказывает Эмилия Васильевна, — мама надела на меня и мою сестренку по два платья и по осеннему пальто. Сестра взяла с собой куклу. У каждой из нас был небольшой узелок. Мы уходили из города вечером, так как днем дороги были заполнены толпами других беженцев. на бреющем полете немецкие самолеты расстреливали их»…
Это был тяжелый период отступления Красной Армии. В лесах беженцы видели много оставленной техники и вооружения. Мама Милы ожидала через месяц ребенка, а приходилось пробираться через леса, ползти через дороги. Не прекращаясь, шли бомбежки, стоял кромешный ад. К середине октября семье удалось добраться до города Кимры Тверской области. В ноябре у Милы появился брат. Ослабленный, опухший от голода, он не ходил до двух лет…
На не оккупированной немцами территории работали школы. Эмилия Васильевна вспоминает, как зимой (до своей школы) два километра несла огромный кусок торфа, чтобы растопить им печку. Ученики посещали госпиталь — читали раненым стихи, дарили им сшитые своими руками кисеты, собранные теплые вещи. В школе ребят подкармливали: давали примерно 100 граммов хлеба, посыпанного сахаром. Несмотря на все трудности, мальчишки и девчонки старались учиться как можно лучше, чтобы написать на фронт отцам о своих успехах.

Шарфик для папы
В годы войны Валентина Ивановна Бабенко, наш учитель истории, была совсем еще малышкой: в 1945 году ей исполнилось всего пять лет. Поэтому воспоминания ее обрывочны. Память выхватывает наиболее яркие, поразившие детское воображение события.
Семья Валентины Ивановны жила в Архангельской области в деревне Пожаровской на реке Онега, в 120-ти километрах от Плесецка. В начале войны большинство мужчин ушли на фронт, в том числе и отец Вали. Деревня опустела. Все сельскохозяйственные работы легли на плечи женщин, они днями напролет работали в колхозе. Зачастую вместе с мамами работали и дети.
Несмотря на то что жили в тылу, постоянно ощущалась нехватка продуктов. Спасала корова-кормилица и единственная курица, несшая по яйцу в день. Почти все хорошие вещи мама Валентины променяла на соль, без которой, говорили, «не будет силы».
Все с нетерпением ждали вестей с фронта. Женщины регулярно собирали посылки с продуктами, кто-то вкладывал в них вышитые кисеты, связанные носки, варежки. На небольшой узорчатой прялочке мама научила Валю прясть, потом — вязать крючком. Свой первый самостоятельно связанный шарфик она положила в посылку для папы.
Окончание войны запомнилось ярче всего. В тот день девчушка вместе с мамой работала в поле. Колхозницы увидели скачущего на лошади председателя колхоза и подумали, что в деревне случился пожар. Председатель же закричал: «Победа, бабы! Победа! Война закончилась!» Что тут началось: кто-то кричал от радости и обнимался, кто-то плакал, упав в траву.
Отец вернулся с войны осенью 45-го. Последний раз он видел дочь в 11-месячном возрасте. Валя спала у соседки, разбудил дедушка: «Все спишь, а ведь отец домой вернулся!» «Я отчетливо помню, — говорит Валентина Ивановна, — как, быстро вскочив, набросила на себя шубейку, платок и бросилась бежать. На улице лежал снег, который обжигал мои босые ноги. Вбежала на крыльцо, открыла дверь и остановилась, как вкопанная. Посредине комнаты стоял незнакомый мужчина в шинели и обнимал маму. Он повернулся ко мне и проговорил: «Это Валенька?» затем быстро поднял меня на руки и стал целовать. Мама с сияющим лицом всплеснула руками и проговорила: «Боже! Как же вы похожи!»

Их приютила Сибирь
Алевтина Александровна Мокина родилась в марте 1935 года в семье рабочего в районном центре Лодейное Поле Ленинградской области. Когда началась война, ей было шесть лет. Память хранит проводы отца и других мужчин на фронт. На пристани было много народа: где-то играла гармонь, кто-то плакал. Потом провожающие долго махали вслед парому. Больше Аля отца не видела — он погиб в 1943 году в Белоруссии.
Алевтина Александровна вспоминает: «В первые же дни войны не стало хватать продуктов и постоянно хотелось есть. Брат иногда пробирался в воинские части и приносил кое-что из еды».
Осенью 1941 года всю семью эвакуировали в Сибирь, в Кемеровскую область. Добирались туда в теплушках — в «столыпинских вагонах» с буржуйкой посередине. Ехали до места назначения почти два месяца. Подолгу стояли на станциях, так как на запад постоянно шли эшелоны с войсками. В дороге умер от кори полуторагодовалый брат Алевтины Александровны. Только к зиме добрались до города Прокопьевска и до 1945 года жили в соседней деревне.
Сибиряки гостеприимно встретили всех эвакуированных. Учительница с благодарностью вспоминает людей, которые, потеснившись, предоставили им жилье, делились последними продуктами, оказывали моральную поддержку. Мама, чтобы прокормить семью, от зари до зари работала в колхозе. «Мы из дома привезли две ценные вещи, — рассказывает Алевтина Александровна, — медный самовар и швейную машинку «Зингер». На машинке мама обшивала всю семью, а также подрабатывала, выполняя заказы соседей».
Дети учились в местной школе. в одном кабинете занимались одновременно два-три класса. Але и ее другому брату поначалу ходить в школу было не в чем, поэтому первый учебный год им пришлось пропустить. Писали ученики на газетах или старых документах. Черные чернила делали из печной сажи, а красные — из свекольного сока. Один учебник выдавали, как правило, на трех-четырех учеников. Тем не менее все старались учиться.
О том, что окончилась война, ребята узнали в школе. Все радовались, смеялись, потом всем классом пошли в лес за цветами и впервые за долгие годы украсили ими учебное здание…
Беседуя с учителями, я видела, как нелегко даются им воспоминания: нет-нет да и появятся на глазах слезы. Детство считается самой лучшей порой в жизни человека. У моих собеседниц оно тоже было. только опаленное войной.
Галина Бакулина,
ученица 11-го класса
Одинцовской гимназии № 7.

3.144.87.149