Михаил Дмитриевич Рогожин: «Память, память, ты же помнишь…»

И над душою каждою проносится весна…
В этом году с утра в День Победы я вышел прогуляться по лесу, и вспомнилось мне, как встречали мы этот праздник первый раз. Сколько было радости и сколько слез! Ведь много наших односельчан полегло в битвах, защищая Отечество свое… Все вспомнилось, от начала и до конца войны. «В сорок первом, в сорок памятном году» мне было двенадцать лет…
В 1942 году в июне фашисты ворвались в наш дом. Хотя фронт нас обошел стороной, но страх и ужасы не обошли… Девять месяцев — оккупация, девять месяцев страшных дней и ночей. Пошли в нашей жизни ненастные дни… Маму нашу под конвоем погнали за 30 километров к Дону рыть окопы.
Наша семья находилась под особым учетом, так как отец до ухода на фронт был председателем сельсовета. Мы, трое ребятишек, остались под присмотром 80-летней бабули. Я — старший. У нас жила семья — пять человек эвакуированных. Глава той семьи — дедуля Яков — был еще силен. Он нас охранял, как наседка цыплят, во всем помогал и даже материально… Они были глубоко верующие. На Крещение дедушка Яков попросил меня сходить на родник за крещенской водой. «Ваня, — говорил он, — подойди к роднику, сними шапку и пропой громко три раза «На Иордане крещается Господь». До родника было метров двести. И я тогда, помню, громко пропел, а он стоял, слушал и похвалил меня: «Молодец!»
Однажды в январе я гостил у родственников. Тетя попросила меня помочь что-то там по хозяйству. Я занялся делом, но мне стала мешать двоюродная сестренка. Я ее как-то обругал — по-свойски, по-мальчишески. Казалось мне, что, кроме нее, этого никто не услышал. Но в другой комнате развлекался с соседкой полицай Козаков. «Сейчас проучу тебя, безотцовщина», — сказал он и стал пороть меня ремнем. Мне стало жарко, но слез он у меня не выбил, и это еще больше распалило его. На мое счастье бросилась за меня заступаться его подруга, и тетя как раз в дом вошла. Я очень напугался, но боли сразу не почувствовал. К вечеру возвратился домой, рассказал все бабуле. Она (и наш учитель, и наш доктор) залечивала мои кровавые синяки керосином и горючими слезами, приговаривая всякий раз, что Бог его накажет…
Прошло много лет. У меня уж на висках седина блестела. И встречаю как-то высокого мужчину на протезах. Это был Степан, его мама доводилась сестрой деду Якову. Они по соседству в войну жили. Мы долго вспоминали со Степаном оккупацию, он рассказал, что миной оторвало ему ноги на фронте. Оказалось, что дедушка Яков жив и недавно отметил свое 90-летие.
Встреча с дедулей была радостной — целовались, обнимались, плакали… Вспомнили все, что пережили в войну. И тут дед говорит: «Ваня, а ведь Козаков-то жив, недалеко здесь живет. Он, сукин сын, отбыл наказание, дома сидит, нигде не работает. Не хочешь зайти к нему?» — «Нет, — ответил я, — не хочу…»…
…Вот так в мыслях я побывал на своей родине, в своем военном детстве…
И. Калинин.
пос. Хлюпино.

Великая Отечественная: летопись Победы
17 августа.
60 лет назад (1944) войска 3-го Белорусского фронта вышли на границу с Германией (Восточная Пруссия).
18 августа.
60 лет назад (1944) указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии полковник А.И. Покрышкин в третий раз был удостоен звания Героя Советского Союза и медали «Золотая звезда». Отважный летчик стал первым в рядах фронтовиков трижды Героем Советского Союза.

52.14.130.13