Проба пера

Лариса СТУПНИКОВА

Костер

Забреду в глушь такую лесов,
Чтоб вокруг только был снег и я.
Разведу на поляне костер,
Тихо буду сидеть у огня.
Мой костер средь снегов, как цветок,
Но сорвать и потрогать нельзя.
От костра дым настолько высок,
Что не видно за ним воронья.
А за городом шум поездов,
Но я слышать его не хочу:
Мне хватает огня и лесов,
Вот смотрю я на них и молчу.
Я мечтаю о завтрашнем дне,
Чтоб к костру возвратиться опять.
Для меня лучше нет на Земле
Места, где я могу помолчать.
***
Ты ведь очень талантлив, и знаешь об этом,
Только делаешь вид, что простой паренек.
Этим солнечным, ясным, загадочным летом
Ты зажег в моей жизни иной огонек.
Но приходится нам расставаться с тобою.
На прощанье тебя я в свой дом приглашу
И на долгую память вечерней порою
Очень грустные строчки на лист запишу.
Мне не будет хватать твоей милой улыбки
И сияющих глаз дорогой синевы.
Не была наша встреча с тобою ошибкой.
Поняла это я, осознаешь и ты.

Школа имени А. С. Попова.

Борис Петров

День победы

Победа, победа, победа! Салют!
Утихла боев канонада.
Солдату так нужен покой и уют,
Солдату к любимым так надо.
Пусть будут, пусть будут покой и уют,
Пусть будут солдату в награду.
Пусть будут друзья и любовь, мирный труд,
И дом, где солдату так рады.
Пусть будет земля на ладонях чернеть,
В работе усталость - отрада...
Не надо солдату в окопе гореть.
Не надо. Не надо. Не надо.
А тем, кто погиб, защитив отчий край,
И жизнь не донес до победы, -
Тем памяти светлой настала пора,
Победа и мир - их полпреды.
Помянем, помянем, помянем мы тех,
Что пали в степях Сталинграда,
Под Курском, Москвою, за Родину - всех
Помянем, им память - награда.
г. Одинцово.

Иван Шишков

Россия

Не Нострадамус я,
Не прорицатель,
Я просто старый
Русский человек.
Я самый тот
российский обыватель,
Который жил и в тот,
и в этот век.
Мне все равно теперь,
что раньше было:
В ушедший век
Россию не вернуть.
И что бы там нам
власть ни говорила,
Он будет сложным -
новый русский путь.
Да, мы пока еще
совсем в начале
Далекого и трудного пути,
И что бы власти нам
ни обещали,
Они ведут туда,
куда нельзя идти.
И я кричу:
"Куда вы, братцы, прете?" -
Но голос мой
не слышен на Руси.
И сколько слез
и крови вы прольете......
О, Господи, помилуй и спаси!
Россия милая,
страна моя родная,
Тебе веками
в жизни не везет.
И вечно, лишь на Бога уповая,
Россия плачет, молится и пьет....
пос. сан. "Барвиха".

Памяти товарища

Зимой перестало биться измотанное болезнями, благородное сердце Владимира Ивановича Гусева, милого моей душе человека. Инженер по образованию, писатель по призванию, жил в Москве неподалеку от Тимирязевки. Не один раз водил меня осенним лесопарком, любуясь внезапно открывавшейся и зарябившей от ветра заводью. Показывал старинное кладбище, где упокоились преподаватели университета, учрежденного еще Петром I. Наезжал Владимир Иванович и в Одинцово, удивляясь его огромному и чистому небосводу. Некогда он активно сотрудничал с "Новыми рубежами": рецензировал стихи местных стихотворцев, помещал небольшие рассказы. Обладал необычайным чутьем на талант. Не было ни одного выходного дня, чтобы он не позвонил мне, спрашивая, что интересного вышло в районке. Толстый пакет его рассказов лежит в нашей редакции, дожидается своего часа. За день до своей смерти позвонил и сообщил: "Начал писать роман. Не знаю, успею ли...". А сколько им наработано о малой родине - Дмитровском крае. И схоронить себя он завещал в Дмитрове, где ему было все родное и близкое: тут могилы его отца и матери, брата. Провожали Владимира Ивановича, человека большой души, родственники, друзья. С Юрой Куксовым, ближайшим другом писателя, проговорили всю дорогу. За окном печального автобуса мелькали убеленные зимней сединой сосны и ели. Оставались позади населенные пункты. Вдоль дороги стояли приплясывающие на большом морозе русские бабы, торгующие горячими пирожками и наводящие на грустные мысли. А вот и Дмитров. Прощай, Владимир Иванович! Пусть дмитровская земля, о которой ты столько пекся, будет для тебя пухом...
Николай Оболонский.

Больница Вл.Гусеву

Болезни помогли угомониться,
Так прекращают спевки соловьи.
Аптека, поликлиника, больница -
Последние пристанища твои.
О Времени безжалостном ни звука
На струнах перетянутых любви.
Как кавалера, медсестра под руку
Ведет в покои белые свои.
Стараясь мягкой обувью не шаркать,
Хрустишь поникшим парусом души.
И нимфу конопатенькую жалко,
Пришедшую жалеть всех за гроши.
Ложатся густо тени воскресенья,
И рядят в морге труп, как жениха...
Ты загружаешь девочку вареньем,
Суешь в кармашек ландыши стиха.
Н. Оболонский.

Владимир Гусев

Святая Русь

Хочу я петь и славить Бога
За золотящуюся грусть,
Когда осенняя тревога
Объемлет ласковую Русь.
Когда осины киноварью
Прольются в трепетных лесах.
Когда лазурь свою подарят
Нам голубые небеса.
И будет так, а не иначе
Всегда лампадою светить
Душа, дорогу обозначив,
Где ангел тихо пролетит.

Осеннее

В объятьях воздуха и света
Проходит жизнь моя не зря.
Повсюду яркие приметы,
Как свечи желтые горят.
Мерцают зори на рассвете,
Пропел веселый соловей,
И не спеша уходит лето
За кромку розовых полей.
И что-то будет, что-то будет,
Когда прохладою дыша,
Осенний день мой сон разбудит,
Замрет усталая душа.
И лишь желтеющею нивой
Поманит осень, приходя,
И посетит меня пугливо
Печаль из ветра и дождя.

Думы

Окрестный мир таинственно глубок.
Он ощущаем сердцем одиноким.
И мыслей нераспутанный клубок
Вдруг обернется думою высокой.
Но в этот миг душа еще молчит.
Не все подвластно умопостиженью.
Так пламя разгоревшейся свечи
Еще совсем не солнца отраженье.
Моленьями наполнен мир земной,
И неба акварель мерцает нежно.
Все озарится яркою мечтой
И ласковой улыбкой безмятежной.
Господь простит и слабость, и боязнь,
И жалкую невольную гордыню.
Я сам себе устрою эту казнь.
Я сам себя от соблазна отрину.
Начертано судьбою мне житье
По Божеским законам непредвзятым.
Пусть чистота наполнит бытие,
Пусть будет все и радостно, и свято.

3.141.21.115