А как третья любовь — ключ дрожит в замке

Валентин и Людмила лежали в постели, застеленной аскетично-белым бельем и с высокой спинкой кровати.

Такая кровать предназначена не для бесстыдных утех, а для исполнения супружеских обязанностей по заранее утвержденному графику.

Он курил, а она безмятежно потягивалась.

— Все было нормально? Ты не разочарован?

Людмила повернулась на бок и положила голову на плечо Валентину.

— Да, все хорошо, почти экстремально. Но мне надо кое-что тебе сказать.

— Я слушаю тебя. Я вся внимание.

— Я ухожу.

— Иди. У тебя дела какие? А почему заранее не предупредил?

— Ты не поняла. Я совсем ухожу.

— Как уходишь? Ты только вчера мне говорил, что не можешь без меня жить, что, наоборот, уходишь от жены. Так ведь говорил?

— Говорил.

— И что изменилось за сутки? Может быть, ты жене ничего не сказал. Испугался ее, побоялся расстроить, а мне теперь лапшу вешаешь. Объясни, что, в конце концов, произошло?

— Да, все я ей говорил. Сказал все так, как с тобой договаривались. Она знает, что я к тебе собрался уходить. У меня даже был чемодан собран. Положил самое необходимое на первое время.

— Она, что тебе истерику устроила. Или плохо ей стало? Сознание потеряла? Что же все-таки изменилось?

— Все нормально с ней было. Она вела себя очень достойно. Ты же знаешь, я тебе рассказывал про ее характер. Сказала, что это мой выбор. Конечно, ей больно от того, что случилось, но насильно удерживать не собирается. Вот так. Дело не в ней, а во мне.

Валентин обнял Людмилу и стал нежно теребить мочку ее уха. Потом ткнулся лицом ей в грудь.

— Дело во мне, — повторил он. — Я ощущаю, что поступаю по-свински по отношению к жене. Нет, не так. Я ощущаю себя предателем. Это, как родине изменить. Как никак, двадцать пять лет вместе прожили. Столько лет из жизни не выкинешь.

— Вот только про родину не надо. Этот дешевый пафос прибереги для другого случая. Ты же говорил, что дети выросли, и вас с женой теперь больше ничего не связывает. Ты говорил, что устал с ней жить, что твои чувства притупились. Ты говорил, что я стала для тебя как глоток свежего воздуха, что я подарила тебе любовь. Третью любовь в жизни. Я не ошиблась? Именно третью?

— Не ошиблась, — неохотно согласился Валентин. — Я и сам думал, что все именно так и обстоит. Я действительно люблю тебя. Ты моя в жизни третья любовь. Нет, не так. Все я говорю не то. Я думал, что любил тебя, люблю тебя. Фу, черт запутался в этих временах — любил — люблю.

— Что ты заладил: «Так не так», «любил — люблю». Не виляй. Ты мужик или нет. Отвечай: «Остаешься ты с женой или нет?

— Остаюсь.

— Какая же ты, все-таки дрянь, но любимая дрянь.

Людмила поцеловала Валентина в губы.

— Нормально получилось? — спросил он Людмилу.

— Можешь еще передать своей крале, что таких жен, как я не бросают. Я могу бросить, а меня нет.

— Откуда такая уверенность? Ты же меня не бросила.

— Не бросила, потому что люблю. Любовь, Валюш, это такая штука… Да, что я говорю. Тебе все равно не понять. Ели бы ты что-нибудь знал про любовь, то просто не допустил бы сегодняшнего разговора. Ладно, собирайся. По-любому тебе разговор предстоит неприятный. Может быть, после разговора ее придется откачивать. А про чемодан ты хорошо придумал. Очень точная деталь.

3.19.56.45