Хроника сталинского разворота от космополитизма к «русско-советскому» патриотизму.

В формате ЖЖ-разметки читать удобней, так что упомяну автора сразу — 64vlad. А помимо разметки, там собирается в комментариях много интересных людей.

«Ещё в 1929 г. в беседе с немецким писателем Эмилем Людвигом Джугашвили презрительно аттестовал царскую Россию как «полуколонию англо-французских империалистов», которую якобы «все били за отсталость». И даже в школьном учебнике истории 1934 г. слово «Родина» писалось с маленькой буквы и трактовалось как «буржуазное» понятие (в полном соответствии с Марксовыми лозунгами «У пролетариев нет Отечества» и «Пролетарии всех стран, соединяйтесь»), а имя Суворова упоминалось всего один раз (!) как «палача» польского восстания Костюшки. И хотя можно предположить, что тов. Сталин и раньше сомневался в лозунге мировой революции (недаром же при образовании СССР в 1922 г. предлагал не давать нац. республикам права самоопределения, а ограничиться автономией, за что был сердито одёрнут «гуру» Ильичом), а в 1926 г. и открыто высказался о «построении социализма в одной стране» и что с мировой революцией придётся подождать, — тем не менее на основы марксистско-ленинского интернационализма, священного для старых большевиков, он не посягал, хотя уже к 1930 г. сосредоточил в своих руках единоличную власть. Но дальше происходит удивительное.

Вот хроника сталинского разворота от космополитизма к «русско-советскому» патриотизму:

1933 г. Приход Гитлера к власти в Германии демонстрирует оглушительный крах политики Коминтерна. Вместо «классового восстания» против «чёрной фашистской реакции» братский германский пролетариат охотно её поддерживает и даже в огромном большинстве переходит из рядов компартии в НСДАП. Политбюро и лично тов. Сталин в ступоре.

1934-й. Постановление ЦК ВКП (б) «О преподавании гражданской истории в школах» возрождает отменённый после революции предмет истории в школах и исторические факультеты в вузах. Монопольно господствовавшая ранее в советской исторической науке школа М. Н. Покровского — главного интернационалиста и «толкователя» истории России в большевицком духе — вдруг подвергается жестокой критике как «вульгаризация» марксизма (после этого были помилованы и возвращены из ссылки отдельные преследовавшиеся при Покровском «буржуазные» старые российские историки вроде Е. В. Тарле).

В том же году на Сталина, по воспоминаниям очевидцев, большое впечатление произвела расправа Гитлера с соратниками-штурмовиками в ходе «ночи длинных ножей». Это наводит его на мысль, что «братьев по классу» не всегда, пожалуй, следует жалеть, и вдохновляет на действия, последовавшие за убийством Кирова. Вроде бы мелочь, но в том же году Штаб РККА по-старорежимному переименовывается в Генеральный штаб.

1935. В армии восстанавливаются воинские звания (правда, другие, но полковники и капитаны всё-таки вернулись. Старые большевики ропщут). 7-й конгресс Коминтерна устами Димитрова с подсказки Сталина провозглашает переход от прежней тактики непримиримости к социал-демократам, «ревизионистам» и буржуям — к тактике блокирования с ними и широких антифашистских народных фронтов. Толку от них не будет, но подрываются основы основ идеологии Третьего Интернационала.

1936. В армии восстанавливаются казачьи подразделения (правда, только донские и кубанские) с соответствующей формой (хотя без традиционных званий). Новая сталинская конституция отменяет классовую дискриминацию, лишавшую отпрысков бывшей элиты и всех классово-подозрительных (а таковых только по официальной советской статистике было в разные годы от 7 до 9 млн.) избирательных прав и права на высшее образование — отныне все граждане формально уравниваются в правах, вплоть до всеобщего, равного и прямого избирательного (по сути всё равно выборы заменены голосованием за одну кандидатуру от власти).

1937. По заказу Сталина начинается выход на экраны серии наделавших шуму историко-патриотических фильмов, прославляющих заведомых классовых врагов — царских «сатрапов» и даже, о ужас, отдельных царей: «Александр Невский» (1937), двухсерийный «Пётр Первый» (1938), «Минин и Пожарский» (1939), «Суворов» (1940), «Кутузов» (1944), 1-я серия «Ивана Грозного» (1944, 2-я серия будет запрещена Сталиным в 48-м за критику опричнины и искажение «светлого» облика «прогрессивного» царя), «Адмирал Нахимов» (1946), двухсерийный «Адмирал Ушаков» (1953), завершал серию вышедший уже после смерти Сталина «Герои Шипки» (1954). В том же году (всего через полгода по выходе «демократической» конституции) начинаются повальные репрессии, уже не имеющие классовой направленности (в отличие от красного террора времён гражданской) и в равной степени «зачистившие» как бывших белогвардейцев, так и старых большевиков, «красу и гордость революции». С корпоративностью в партии покончено. С громадной помпой отмечается 100-летний юбилей (со дня смерти) классово сомнительного А. С. Пушкина, которого решено тоже пристегнуть к большевицкой колеснице и объявить «своим».

1939. Отмеченные тенденции не снижаются и даже усиливаются после пакта Молотова-Риббентропа и последующих игр с Гитлером.

1940. Восстанавливаются генеральские и адмиральские звания в армии и на флоте. В сфере дипломатии — полпреды переименованы в послов.

1941. Война. Известные обращения вождя к народу 3 июля («братья и сёстры») и 7 ноября (о «наших великих предках»).

1942. В армии окончательно упразднён институт комиссаров (с оставлением политработников, однако).

1943. В армии восстановлены символы «белогвардейщины» — погоны, слово «офицеры» (вместо «краскомы») и традиционная форма одежды, практически копировавшая дореволюционную (за исключением галифе). Вскоре форма с погонами вводится и для ряда других ведомств, в том числе для дипломатов и юристов. В прокуратуре вводятся классные чины, почти скопированные со старой Табели о рангах и очень напоминающие её, прокуроры и доныне их носят.

В том же году выпущены из тюрем священники, прекращено преследование церкви, после встречи с митрополитами Сталин устраивает выборы Патриарха. Под плотным колпаком НКВД открываются ряд храмов, а в дальнейшем — духовные семинарии и академии. Сталин идёт навстречу требованию Черчилля и Рузвельта и ради открытия ими второго фронта формально упраздняет Коминтерн (по факту сохранив контроль над зарубежными компартиями, уже отлично налаженный).

1945. После победы Сталин произносит известный тост о «великом русском народе» и объявляет амнистию эмигрантам, не отметившимся сотрудничеством с немцами (тем не менее, многие из тех, кто поверил и вернулся, по возвращении всё-таки были посажены, и уж в обязательном порядке были вывезены и посажены видные деятели Белого движения, как Шульгин, генералы Войцеховский, Ткачёв и др. Герой Сопротивления генерал С. Н. Войцеховский так и умер в тайшетском концлагере от истощения). Практически сведена до минимума после войны автономия нац. республик (депортированные народы вообще лишены её, как чеченцы, калмыки, крымские татары, ингуши, поволжские немцы, кабардинцы и т. д.). Во главе «союзных» республик нацмены заменяются русскими — для надёжности, во избежание формирования национальных кланов (при том, что в Москве состав правительства и политбюро вполне интернационален — тут безопасно).

1946. Совет народных комиссаров переименован в Совет министров, Красная армия — в Советскую, Красный флот — в Военно-морской флот, названия «красноармейцы и краснофлотцы» заменены «солдатами и матросами». Восстановлены офицерские суды чести (практически тут же начавшие осуждать неугодных Сталину адмиралов и генералов).

1949. Начало легендарной «борьбы с космополитами». Отныне приоритет в научных изобретениях и открытиях приписывается повсеместно русским: «оказывается», воздухоплавание изобрели не братья Монгольфье, а подьячий Крякутный, паровую машину — не Ватт, а Ползунов, закон сохранения массы веществ — не Лавуазье, а Ломоносов (в общем-то параллельно), паровоз — не Стефенсон, а братья Черепановы, электрическое освещение — не Эдисон, а Яблочков с Лодыгиным, самолёт — не братья Райт, а Можайский (неважно, что пролетел пять метров, стукнулся об забор и упал), радио — не Маркони, а Попов (а это правда), танк — не англичане, а Пороховщиков, и т. д. Потерявший ногу в борьбе с советской властью историк Данилевский из Ленинграда на этих «открытиях» заработал несколько Сталинских премий. До такого и при царях не доходили.

И весь потрясающий поворот на 180 градусов занял 15 лет. Как считают сталинофилы, от «внутреннего тайного русского патриотизма тов. Сталина». Как считаю я, исключительно под влиянием обстоятельств, заставивших советскую власть мимикрировать под преемницу русской. Сталин лишь вовремя понял эту необходимость.»

© 64vlad via d-v-sokolov