***

- Товарищ командир! Товарищ командир!- тревожно раздалось в тишине. – Павел!

Горячая волна окатила все тело, подступая куда- то к горлу, навалилась, сбив с ног, наступила на вмиг отяжелевшие веки.

Огромное серое небо, затянутое пеленой дыма, прояснилось лишь на мгновение- белесые облака , как рваные раны, проступили на багровеющем горизонте.

- Попал, падла!- выругался одними губами. – Попал! ...

***

- Смотри, Ахмед, твой сын Алей стал сегодня настоящим мужчиной. -Сегодня он убил русского.

Старый Ахмед, показался на пороге, опираясь на деревянную клюку: старая рана ныла и мешала ходить нормально. Он заслонился от заходящяго солнца, поманил сына рукой.

- Аллах акбар!- проговорил хрипло, притянув худенького мальчика к себе. – Отомстил. Это достойно.

- Мужчина,- заговорили другие собравшиеся, улыбаясь и посмеиваясь. – Аллах акбар!

Мать робко выглянула из- за спины мужа: Алей был младшим, двоих сыновей она уже похоронила. Дочь была убита три недели назад , еще и сорока дней не прошло. Алей был последним.

- Ты стал настоящим героем, мой мальчик, - вечером, подавая ему суп в миске, она чуть заметно коснулась его локтя. – Аллах воистину всемогущ- он дал мне храбрецов....

- Мама, - Алей на секунду задержал ее руку в своей. – А когда наступит мир?

Но мир не наступал, а упорно уходил по какой- то своей дороге, испуганный и невидимый, не оглядываясь и все ускоряя шаг. Чтобы услышать уже сквозь гул и шум прошедших лет:

- Вы сожжете нас теперь?

Девочка смотрела на Алея , не мигая. Ее черные, как бусины на четках, глаза, казалось, впивались в него, как липкие щупальца осьминога.

Пальцы привычно легли на нашетку автомата: девочка откинулась назад, ударилась головой о стекло захваченного автобуса и тяжело сползла вниз на сиденье.

- Еврейская сучка!- ругнулся сквозь зубы.

Глаза детей, смотревших на него и других мужчин, стоявших в проходе у кабины уже мертвого водителя, были пусты- ни страха, ни ужаса. Дети смотрели так же, как эта только что убитая девочка, с таким особенным , странным вниманием, когда дети за одну секунду превращаюся во взрослых. Вытягиваются во весь рост и заслоняют солнце, прикрывая собой его свет и тепло, потому что им уже не важно- умиреть или выжить.

- Ты!- он резко оглянулся на молоденькую учительницу, сидящую рядом с двумя девочками в красных куртках. – Иди в конец и сиди тихо. Рапнешься, убью!....

- Она проворно вскочила, не выпуская руки девочек из своих, двинулась в конец, говоря что- то другим, гладила их по головам, что- то шептала. И дети не плакали, только чуть слышно всхлипывали, отворачивались к окну и опять, опять превращались в детей.

Но Алей понял, ошибся. Ошибся сразу же, как только его люди задержали на этой горной дороге этот автобус с детьми. Ведь первым шел другой автобус – с немецкими туристами, пожилыми людьми, с которыми справиться легче всего. Но Алей ошибся, выбрав следующий.

И ошибся уже давно, когда мужчины принесли в кишлак убитого Хуссеина.

Мать лежала в ногах убитого сына, не крича даже, а воя, скуля по- собачьи, жалобно, а потом визгливо, обнимая босые ноги, причитая и проклиная.... войну.

А другая мать металась по залу аэропорта, бросалась сквозь ряды охранников на взлетную полосу, ломая пальцы в толпе таких же женщин, звала:

- Павел! Пашенька!

Самолет из Кабула сел....

И сразу же насткпала ночь, опускаясь на горы все также внезапно, точно и не отступала по утру, а пряталась где- то в ущелье, чтобы выскочить в определенный только ей миг, разбрасывая по небу звезды, точно метая бисер, выводя по темному полотну имена героев. Самых отчаянных и самых смелых, тех, идущих босиком по снегу в одних сорочках под дулами автоматов, сильных духом, но без сердца, гибнущих за чужие идеи и правду, рвущихся в атаку « За Родину!» еще в те давние и , забытые времена. Героев в славе, достойных и все еще живых, начертанных на черной грани обелисков.

Уходим! – Алей в последний раз пнул ногой упавшую учительницу и наступил на ее черные косы, перепачканные землей и кровью, отяжелевшие от комков грязи и пыли. – Время!

Автобус медленно подкатился к обрыву, но не падал, словно ждал еще одной команды или .. пощады.

- Уходи- им!

Алей бодро зашагал по песчаной дороге впереди всех, даже не вздрогнув и не обернувшись на грохот падающего автобуса.

- Аллах акбар!- сказал про себя.

Война сделала его мужчиной и героем....

Ведь это Герои жгли во дворах костры и , сбившись в кучу, скандировали до хрипоты:

- Свобода! Свобода!

Герои толкали девочек под разворачивающийся танк, не слыша из- за лязга гусенец хруста ломающихся костей.

Герои делали людей бессмертными, упираясь грудью в дула направленных автоматов.

Герои .... уставшего и выросшего поколения.